Сколько людей в Акко читают газету «Едиот ахронот» в конце недели? Возможно, скоро этот вопрос станет центральным в судебном разбирательстве. Дело в том, что в воскресенье в газете «Едиот ахронот» было опубликовано шокирующее редакционное объявление — оказывается, за пару дней до этого газета опубликовала статью, упоминающую женщину, которая десять лет назад утопила двух своих дочерей, однако на фотографии, эту статью сопровождавшую, были изображена совершенно другая женщина, жительница Акко, ничего общего не имеющая с описываемыми событиями!

Несложно себе представить ужас той, чья фотография была опубликована в столь отрицательном контексте. Не исключено, что моральным ущербом дело не ограничится, и что последствия этого события будут еще долго сказываться на психике пострадавшей и членов ее семьи.

С юридической точки зрения такие ситуации рассматриваются в рамках Закона о запрете диффамации («хок исур лашон ара»). Этот Закон устанавливает гражданскую, а в определенных случаях и уголовную ответственность за действия и публикации, порочащие доброе имя и репутацию граждан.

После того, как в Закон была внесена поправка, призванная усилить защиту граждан от публикования — в первую очередь в средствах массовой информации — порочащей их информации, сегодня пострадавший может выбирать между подачей иска на ограниченную Законом 50 тысячами шекелей фиксированную сумму (которая может быть удвоена в случае, если будет доказана злонамеренность публикации, то есть намерение нанести ущерб пострадавшему), или подачей иска с требованием о полном возмещении ущерба.

В первом случае суд имеет право уменьшить указанную сумму, принимая во внимание различные факторы:

- поведение лица, распространившего информацию (например, опубликование газетой быстрого опровержения)

- количество людей, до который дошла порочащая информация (тираж газеты или рейтинг телепередачи)

- правдивость распространенной информации (да-да, не всю правдивую информацию можно публиковать — так, нельзя делать достоянием гласности многие аспекты личной жизни людей)

- серьезность обвинения (понятно, что нельзя сравнивать обвинение в убийстве своих детей с обвинением в превышении скорости)

Во втором случае сумма иска, как уже было сказано, не ограничена, однако иск затрудняется тем, что нужно доказывать конкретный ущерб — как доброму имени, с одной стороны, так и здоровью, с другой. Ущерб доброму имени может носить как чисто финансовый характер — например, потерю рабочего места из-за увольнения или уменьшение частной практики из-за потери клиентов, так и характер нематериальный — сужение круга общения, испытанный из-за публикации, стыд, и тому подобное. Ущерб здоровью может выражаться как во временном ухудшении состояния здоровья — нервозности, боязни появляться в обществе — так и в виде тяжелых психических заболеваний — психозов и неврозов.

Возвращаясь к упомянутому в начале нашей беседы происшествию, следует подчеркнуть, что отсутствие злого умысла со стороны газеты не освобождает ее от гражданской ответственности — то есть для получения компенсации пострадавшей не надо доказывать, что газета опубилковала неверную информацию нарочно — однако предпринятые газетой шаги не только частично защитили газету от иска на астрономическую сумму, но и уменьшили размер нанесенного ущерба, что можно только приветствовать.